Концептуальный тип ранних лирических стихотворений С.  Есенина, в которых формируется антиномия ЗЕМНОЕ - ПОТУСТОРОННЕЕ, представлен произведениями 1914 г. «Пойду в скуфье смиренным иноком», «Не ветры осыпают пущи», «Гой ты, Русь моя родная» и др. К основным в них относятся парадигмы РЕЛИГИЯ, ПРИРОДА, ОЦЕНКА. Кроме основных, в этих стихотворениях есть и второстепенные, частные парадигмы: ПУТЬ (ПОЙДУ КОНЦЫ ЗЕМЛИ ИЗМЕРИТЬ, БРОДЯЖЬЯ ПАЛКА И СУМА, ПРОЙТИ ПРОСЕЛОЧНОЙ ДОРОГОЙ - «Пойду в скуфье смиренным иноком»); ЦВЕТ (ГОЛУБИЗНА, ЗЛАТИТ, ПРОСИНИЧНЫИ, ЗЕЛЕНЫЕ ГОРЫ, ЖЕЛТАЯ ПЕНА ОБЛАКОВ, ЗЕЛЕНО СВЕТЯТ ТОПОЛЯ, В ЗЕЛЕНИ ПОЛЯ, АЛЫ ЗОРИ - «Не ветры осыпают пущи», «Я - пастух, мои палаты») и др. Парадигма ПУТЬ развивает концептуальное начало в рассматриваемых произведениях, цветовая парадигма - проективное.

Парадигма РЕЛИГИЯ представлена лексемами СКУФЬЯ, СМИ­ РЕННЫЙ, ИНОК, МОЛЯСЬ («Пойду в скуфье»), МОЛЮСЬ, ПРИЧАЩАЮСЬ («Я - пастух, мои палаты»), РИЗЫ, ОБРАЗА, ЗАХОЖИЙ БОГОМОЛЕЦ, ЦЕРКВИ, КРОТКИЙ СПАС, РАТЬ СВЯТАЯ, РАЙ («Гой ты, Русь моя родная»), КУЩИ, ПСАЛМЫ, ВОЗЛЮБЛЕННАЯ МАТИ, ПРЕЧИСТЫЙ СЫН, РАСПЯТЬ, ХРИСТОС, ПОМАЗУЕМЫИ БОГОМ, КРЫЛЬЯ ХЕРУВИМА, СПАС («Не ветры осыпают пущи») и др. В основном это имена существительные, обозначающие внешние атрибуты религиозного мира, реже глаголы, связанные по значению с религиозной обрядностью, и соответствующие прилагательные.

Парадигма ПРИРОДА, рассмотренная ранее,  включает в себя конкретные имена существительные, возбуждающие  в сознании читателей «предметные» образы, т. е. определяющие проективный аспект содержания стихотворений: ВЕТРЫ, ПУЩИ, ЛИСТОПАД, ХОЛМЫ, КУСТ, ЕЛИ, ПЕНЕК, ОБЛАКА («Не ветры осыпают пущи»): ПОЛЯ, ЛЕС, ОБЛАКА, СОСНЯК, ТОПОЛЯ, ДУБРАВЫ, СУЧЬЯ, РУЧЕЙ, АЛЫ ЗОРИ («Я - пастух, мои палаты») КОПНЫ И СТОГА, РАВНИНА, БОРОЗДА, РОЖЬ, РАССВЕТ, ЯБЛОКО, БЕРЕЗОВОЕ («Пойду в скуфье»); ПОЛЯ, ОКОЛИЦЫ, ТОПОЛЯ, ЯБЛОКО, МЕД, СИНЬ («Гой ты, Русь моя родная») и др. Пересечение с религиозной парадигмой, как уже отмечалось, не оказывает серьезного влияния на состав природной парадигмы в стихотворениях 1914 - 1915 гг., в нее входят те же лексемы, что и в случае пересечения с другими парадигмами. Это качество природной парадигмы определяет черты константности поэтического мира лирики С. Есенина, черты же изменчивости ему придают разнообразные парадигмы, с которыми пересекается природная парадигма, и различные средства пересечения.

Парадигма ОЦЕНКА, характерная для стихотворений рассматриваемой группы, содержит лексемы, связанные с прямо противоположными оценочными характеристиками, часто в пределах одного стихотворения. Так, в стихотворении «Гой ты, Русь моя родная» оценка Руси, единой с миром религии и в то же время противопоставленной ей, достаточно сложна: РОДНАЯ (РУСЬ), СОСЕТ ГЛАЗА (СИНЬ), НИЗЕНЬКИЕ (ОКОЛИЦЫ), ЧАХНУТ (ТОПОЛЯ) и одновременно ВЕСЕЛЫЙ (ПЛЯС). Внешнее разрешение антиномии в пользу земного (НЕ НАДО РАЯ, ДАЙТЕ РОДИНУ МОЮ) осуществляется в пределах неметафорической синтагмы. Оценочная парадигма в этом случае противопоставляет две исходные парадигмы, сопоставление нее, утверждение их единства осуществляется благодаря таким средствам пересечения парадигм, как метафоры и сравнения: ХАТЫ - В РИЗАХ ОБРАЗА; КАК ЗАХОЖИЙ БОГОМОЛЕЦ, Я СМОТРЮ ТВОИ ПОЛЯ и т. д. Различные средства пересечения парадигм позволяют читателю разграничить два типа отношений между миром земного и миром потустороннего и осознать соответствующую антиномию.

Однако концептуальный аспект в произведениях рассматриваемого периода проявляется гораздо слабее, чем в более поздней лирике С. Есенина. Так, в стихотворении «Заглушила засуха засевки» (1914) отношения между парадигмой РОДНОЙ КРАЙ, подразделяющейся на две более частные однофункциональные парадигмы ПРИРОДА (ЗАСУХА, ЗАСЕВКИ, РОЖЬ, ОВСЫ, ПТАХИ, СТРЕКОТУНЬИ-СОРОКИ, ЧАЩА, ЗОРИ, РОЩА, ОБЛАКА) и РОДНОЕ СЕЛО (МУЖИКИ, ЯРЬ, ДОЖДИК, ШЛЕЯ, ПАРНИШКИ, МУЖИКИ), с одной стороны, и парадигмой РЕЛИГИЯ (МОЛЕБЕН, ХОРУГВИ, НЕБЕСНЫЕ ДВЕРИ, ДЬЯКОН, ГОСПОДИ, МОЛИМСЯ, БРАТЬЯ, ВЕРА, ПРИХОЖАНЕ) - с другой, определяются  связью с третьей, оценочной парадигмой (ПОТАЩИЛИСЬ девки на  молебен, ЛИХОМАННАЯ ГРУСГЬ, ЛЕДАЩИЙ дьячишко, БАВКНУЛ, ВЕСЕЛЫЕ птахи, ВЗДЫХАЯ). Такой способ пересечения парадигм характерен для произведений концептуального типа. Кроме того, пересечение парадигм осуществляется фабульно: МОЛЕБЕН связан с определенным явлением природы - ЗАСУХОЙ; и ПОП, и СОРОКИ накликают ДОЖДЛИВЫХ ГОСТЕЙ. Все это, на первый взгляд, свидетельствует об иронической оценке молебна в стихотворении. Однако, очевидно, возможно иное толкование указанных связей. Так, например, В. И. Харчевников считает, что «полемика с церковью идет не по линии внешнего комизма, а способом публичного противопоставления христианской вере бытового этнографизма и языческих восприятий природы. Прихожане, т. е. крестьяне, молятся и по-новому и по-старому: и господу богу и дождику... Мощному дьякону противопоставляется ледащий, т. е. худосочный и невзрачный дьячок, поющий гнусавым тенорком. Дуэт жидкого тенора и густого баса - обычная и традиционная гармония церковной службы. Здесь Есенин лишь объективный наблюдатель» (Харчевников 1975). Прямо противоположной точки зрения придерживается А. А. Волков: «Поэт находит слова, посредством которых выражается ненужность церковной «помощи». Предпоследняя строка второй строфы - прямое осуждение служителя церкви. Тем самым обнажается несостоятельность вознесения к богу молитвы о дожде. Засуха приносит вред, но вредны и упования на бога» (Волков 1976).

Автор: И.И. Степанченко

Предыдущая статья здесь, продолжение здесь.